Только тяжкие и особо тяжкие
Канская воспитательная колония рассчитана на осужденных в возрасте от 14 до 18 лет. Если подросток совершил преступление, будучи несовершеннолетним, его сначала отправят сюда, а уже по достижению 18 лет этапируют на «взрослую» зону.
Сейчас здесь содержится чуть более 70 человек при полноценной загрузке в 150 заключенных. В Красноярский край приезжают несовершеннолетние из других регионов — там учреждения расформировывают: из-за гуманизации законодательства в колонию отправляют только за тяжкие и особо тяжкие преступления. В канской половина осужденных отбывает наказание за изнасилования или другие преступления против половой неприкосновенности, иногда с отягчающими обстоятельствами.
18-летний Никита совсем скоро выйдет на свободу. В Канской колонии он провел четыре года, отбывает срок за тяжкое преступление.
«Занимаюсь здесь всем понемногу, вот нравится в музее вести экскурсии, это очень интересно. У нас здесь есть самый древний экземпляр — это кровать металлическая, ее на каком-то аукционе купили. На свободе пойду учиться — буду электриком. Сам я из Канска, родные ко мне часто приезжают — мама навещает, сестра и брат. О чем мечтаю? Да ни о чем особо, нет у меня мечты», — рассказал Никита.
Лагерь строгого режима
Пребывание в Канской воспитательной колонии чем-то похоже на детский лагерь — только находишься здесь несколько лет, а выход за территорию затруднителен. Для осужденных работает школа, краткосрочные курсы по новым профессиям, а также много дополнительных кружков и секций. Педагогический состав колонии гордится тем, что у них так много занятий.
«У нас ребята находятся из разных регионов. Большая часть — из неблагополучного детства. Поэтому весь коллектив учреждения занимается тем, что ищет разные пути, чтобы помочь им выйти отсюда и начать законопослушный образ жизни. Вся наша работа направлена на то, чтобы предотвратить их девиантное поведение. Уже несколько лет мы являемся базовой площадкой института повышения квалификации, мы обучаем ребят по индивидуальным программам. В этом году мы получили статус инновационной площадки по теме „Уклад образовательной организации как основа образовательного процесса“. Конечно, этот статус обязывает к тому, чтобы у нас была качественная и эффективная работа», — рассказала Валентина Карапчук, директор школы в Канской воспитательной колонии.
Каждый педагог колонии берет на себя еще и дополнительные занятия — рисование, декоративное творчество, музыкальные занятия, танцы и многое другое. Так, у воспитанников есть шанс попробовать себя в брейк-дансе, преподаватель Владимир Олегович работает на местном телевидении оператором, а в свободное время учит подростков танцам. Говорит, поначалу немного переживал за поведение и дисциплину, но сомнения были напрасными.
«Самое главное — найти общий язык с ними. Многие приходят со своими движениями, что-то я им показываю, мы так друг у друга учимся. На занятии доходит до 12 человек, есть текучка — кто-то приходит, кто-то уходит, но некоторые помнят, пишут мне: „Спасибо, Владимир Олегович, что занимались с нами, мы многое поняли у вас!“», — поделился педагог.
«Им нужно выговориться»
Большое внимание в колонии уделяют психологии и эмоциональной разгрузке воспитанников. Злость и агрессия — то, с чем часто приходят подростки.
«Чаще всего они приходят с проблемами во взаимоотношениях — бывают сложные ситуации как внутри, среди самих воспитанников, так и за пределами колонии, в семье. Кто-то приходит с письмами, просят помочь, посмотреть, правильно ли они там написали о том, что происходит. А иногда приходят просто выговориться: вот накопилось у них, и хочется выплеснуть шквал этих эмоций. Мы обязательно обсуждаем то, что с ними произошло, говорим о том, что они совершили, и здесь они, конечно, раскаиваются в своих поступках», — рассказала старший психолог колонии Полина Михайлова.
Но не стоит забывать, что Канская воспитательная колония — это все-таки место отбывания наказания за совершенное преступление, а значит условия в ней режимные. Воспитанники живут по четкому расписанию и существуют за колючей проволокой. Круглосуточно за ними следят камеры наблюдения, а на занятия и прогулки сопровождают сотрудники колонии.
«Учреждение было образовано в 1939 году, с тех пор, конечно, многое поменялось. Периметр учреждения составляет три рубежа охраны, которые оснащены инженерно-техническими системами. Обеспечивается также безопасность личного состава, сотрудников-женщин, воспитанников. Сейчас в колонии установлено более 400 видеокамер», — рассказал Максим Шмонов, и.о. начальника Канской воспитательной колонии.
Далеко не все воспитанники КВК знают, что будут делать дальше. Как и обычных подростков, их занимают совсем другие проблемы. 18-летний Эрик совсем недавно попал в колонию по 228-й статье — наркотики. Ему дали почти пять лет, и скоро он отправится во взрослую колонию.
«Я бы хотел играть в хоккей, здесь я занимаюсь. Мы выезжали на соревнования, и там тренер мне сказал, что я хорошо играю, сказал, что если выйду по УДО, то смогу заниматься, играть. В целом, я не боюсь взрослой колонии, волнения никакого нет», — рассказал Эрик.
У ребят из Канской воспитательной колонии есть все шансы, чтобы после возвращения на свободу жить как все законопослушные граждане. Конечно, только усилий педагогов для этого недостаточно, нужно и самим подросткам захотеть жить не экстремальной и легкой жизнью, а научиться порядочности и трудолюбию.
Валя Котляр специально для интернет-газеты Newslab, фотографии Алины Ковригиной
